Социальная сеть хочет стать новым профсоюзом полицейских

По городам России уже сформированы первичные организации сотрудников полиции. За четыре месяца интерес к новому профсоюзу проявили, как минимум, 200 тысяч полицейских из разных регионов России. Получение официального статуса – дело нескольких недель, слово – за Минюстом, рассказывают наши источники.
Юлия Сунцова

На днях в редакцию позвонил капитан полиции – только что уволенный сотрудник из блока экономической безопасности масштаба региона. Знакомы мы были шапочно, и оттого слишком личное признание произвело эффект. «Уволили после непрекращающихся проверок прокуратуры. Сделали неугодным и выкинули на улицу. Стаж больше 8 лет. И таких по регионам сейчас много. Собираемся создавать нормальный профсоюз. Голова – в Москве, будет много ячеек в регионах», — рассказал экс-полицейский, пожелавший пока остаться неназванным.

Звонивший капитан полиции дал контакты коллег, которые действительно привели в столицу.

В группе «Омбудсмен полиции» во «Вконтакте», ставшей первичной платформой для будущего профсоюза, более 230 тысяч подписчиков. Большинство из них – действующие или уволенные сотрудники МВД и ветераны силовых структур. Помимо этого – свыше 20 тысяч подписчиков в одноименном utube, инстаграмме и телеграм-канале.

Тягу к корпоративному объединению силовиков в таких масштабах можно назвать феноменальной. Десятки тысяч сотрудников ежедневно общаются между собой, обсуждают новости. В один момент ведомство, которое на протяжении 20 лет форматировали в закрытую структуру, стало в какой-то степени открытым, очеловеченным, отмечают наблюдатели.

— Сам я гражданский человек, но у меня много знакомых и друзей — действующих сотрудников и пенсионеров полиции. Люди хотят настоящий профсоюз полиции, они ждут, когда можно будет в него вступить, — рассказывает Владимир Михайлов (ячейка в Череповце). — Необходимость — одна и та же по всей стране — защита прав сотрудников полиции, оказание им помощи. Есть несколько профсоюзов полиции в России, но они не многочисленны и не действенны. Существуют ветеранские организации, но и они больше напоминают пенсионерские клубы по интересам. Я думаю, что у нового профсоюза в нашем городе сначала будет несколько десятков членов, потом пойдет рост, когда люди убедятся, что всё работает.

— Сотрудников сделали рабами, а самодурство начальников достигло предела, делится своими мыслями бывший оперуполномоченный из МВД Удмуртии Кирилл Антонов (имя изменено по желанию собеседника). — Масштаб проблем в МВД пугает, а еще больше пугает, что их замалчивают. Например, участившиеся поборы с рядовых сотрудников. Свежий пример: заставляют сотрудников жертвовать якобы на деятельность ведомственной организации «Динамо» . По факту – сдаешь наличными начальнику, без официальных рапортов и квитанций. С пяти тысяч сотрудников набираются ежегодно суммы до 4 миллионов рублей. Единственный аргумент у начальства, почему мы вообще должны отдать свои деньги: «Ты же офицер, у тебя погоны!»

— Постоянные переработки, ничем не компенсируемые и дополнительно не оплачиваемые; огромная нагрузка по материалам (штаты сократилось, а объемы работы только растут); повсеместные проблемы с материально-техническим снабжением – дошло до того, что сотрудники сами оплачивают канцтовары, оргтехнику, бензин для служебных автомобилей, за собственные средства приобретают форму и обмундирование; конечно, зарплата, которая не индексировалась уже 5 лет, — бывший эксперт-криминалист УМВД по г. Вологде Игорь Худяков перечисляет назревшие проблемы в полиции.

Еще одна проблема – некомпетентность руководителей разных звеньев. Сотрудники постоянно жалуются на командиров: начальник не может выстроить нормальную работу вверенного подразделения. Очень часто в основе такого расклада — обычное кумовство. Человек поставлен руководить не по причине своих выдающихся качеств, опыта и знаний, а только потому, что он чей-то родственник. Такой начальник не упускает случая применить в работе с личным составом недопустимые методы, оскорбления, матерную ругань, принуждение. Доходит и до рукоприкладства! Ситуация усложняется тем, что порядок службы сотрудника полиции регламентируется не только общепринятым Трудовым кодексом России, но и массой ведомственных нормативно-правовых актов.

Фактически новый полицейский профсоюз создан. В регионах сформированы ячейки.

— Москва тоже готова. Документы сданы, офис снят, костяк организации подобран, в общем, мы на низком старте, — говорит Игорь Худяков.

«Новые Известия» пообщались с готовящимся на позицию председателя независимого профсоюза Владимиром Воронцовым.

Прототипом, основой будущего профсоюза стала группа в социальной сети «Омбудсмен полиции». Я создал ее, будучи действующим сотрудником. За 13 лет службы работал в ППС, Угрозыске, Центре по противодействию экстремизму, в ИВС, последние два года — куратором охранно-конвойной службы в системе МВД. Для начальства я всегда был подчиненным неудобным. Когда люди с погонами, на которых звезд больше, чем на моих, пытались насесть на меня или заставить сделать то, что я считал незаконным, я не молчал. Например? Всё, что угодно – от незаконных вызовов на работу в выходные дни, заканчивая прямыми требованиями подбросить задержанным наркотики. Я не говорю, что я весь такой из себя добрый Дядя Степа милиционер, но у каждого человека, у каждого служащего есть грань дозволенного, за которую он не переступит.

— «НИ»: Ваше увольнение произошло в результате конфликта с руководством?

— Как ни странно, нет. Я ушел сам. За 13 лет в отношении меня провели десятки служебных проверок, но ничего не нашли, ни одной дисциплинарки даже. Кто-то скажет, что и его не привлекали. Но одно дело, когда ты лояльный и приближенный к начальству сотрудник, у которого в принципе проблем не бывает, а другое дело я – проблемы с начальством у меня были на протяжении всех лет службы. Еще будучи при полномочиях я подумал, раз у меня получается отстаивать свои трудовые права, почему бы не поделиться опытом с другими сотрудниками, у которых тоже есть внутренний стержень противостоять беспределу. Создал группу, начал делиться знаниями, написал порядка 70 ликбезных статей. Заставляет тебя начальник выходить в выходной день – вот, пожалуйста, образец заявления, как этому противостоять со всеми ссылками на закон, приказы министра внутренних дел и так далее.

— «НИ»: Чем вы объясняете такой быстрый рост сообщества?

— Потребность в таком сообществе обусловлена теми проблемами, которые сейчас есть в МВД – часто из них нет выхода и они наслаиваются одна на другую. Трудовые споры есть, конечно, в любой сфере, отрасли. Но в МВД они достигли предела. Люди возмущаются, протестные настроения растут, рейтинги политических деятелей и власти, на которую работает полиция, упали до исторического минимума. Благодаря огласке проблем и вот этому ликбезу группа действительно быстро стала популярной. 230 тысяч человек за два года. И группа «живая» — не просто подписчики, а постоянные обновления и заходы порядка 30-40 тысяч человек в сутки.

— «НИ»: Изначально авторы группы оставались нераскрытыми?

— Деанонимизация группы только увеличила ее популярность. Группа с контентом, с фотографиями о внутренней жизни и распорядках в МВД, вытаскивание корпоративных конфликтов на поверхность… Группу заметили журналисты, СМИ стали обращаться за подробностями… Это привлекло внимание Службы собственной безопасности МВД. Стали искать авторов. Предлог выбрали тривиальный. На «стене» висела фотография женщины-полковника, начальницы Следственного отдела Красноярского края, которая пришла на вечеринку коллег и повесила себе на нос резиновое изделие, напоминающее фаллоимитатор, и так танцевала перед фотокамерой. Фотоснимок прислал подписчик, фотография произвела фурор в группе. Такое, знаете офицерское собрание в лучших традициях советского союза. Раньше офицеры собирались в актовом зале и выражали провинившемуся сотруднику общественное презрение и порицание, со временем традиция превратилась в формальность, все зевали, отбывали номер, что называется. В нашем сообществе «Омбудсмен полиции» традиция обрела вторую жизнь — живые эмоции, горячие обсуждения – от Ленинграда до Камчатки, отрицательные герои дня. Наш ресурс стал рабочим корпоративным ресурсом действующих сотрудников. Все друг с другом стали общаться.

А у сотрудников УСБ появилось желание возбудить уголовное дело. В итоге ко мне пришли с обысками, статья 137 УК РФ – Нарушение неприкосновенности частной жизни. Сама несчастная женщина-полковник в принципе была не нужна, а у меня вынесли все компьютеры и устройства – это и была конечная цель, после чего уголовное дело против меня развалилось.

— «НИ»: Отрицательного героя из вас не вышло?

— Мне сделали предложение стать продюсером популярного московского телеканала, рубрика криминальных новостей. Я всё взвесил и согласился. В полиции к тому времени уже было всё угнетающе. Для себя я выбил человеческие условия службы, заставил руководство себя уважать. Но в целом моя работа сводилась к заполнению бумажек, отчетов. Бумажка ради бумажки, я не ощущал никакого смысла в этой деятельности.

МВД же наверно само пожалело, что открыло этот ящик Пандоры. Думали, что смогут меня остановить, а на деле только создали громкий информационный повод, вывели меня из тени и закрепили в медийном пространстве. Так и зародился аналог профсоюза. 200 тысяч подписчиков. На меня обрушились просьбы сотрудников о защите, просьбы представлять их интересы в судах.

— «НИ»: И вы решили зарегистрировать профсоюз?

— Я сказал бы, что это было желание сотрудников. Они стали хором говорить, что профсоюзов не хватает, те, что есть – номинальные, не выполняют функции. Нужен настоящий профсоюз. Раздача конфеток детишкам и распределение билетов на елки – это всё, безусловно, вещи нужные, но это не основная цель профсоюзов. Система разваливается, чиновники с министерства с верху дальше своего носа не видят или видеть не хотят. Даже в Москве профсоюзы затухают. Трусоватые председатели предпочитают упрашивать полицейских начальников о чем-то, а не бороться за сотрудников, за их права. Боятся обличать начальников милицейских, которые нарушают закон. Я же в отличие от этих профсоюзов считаю, что всяким нарушениям нужна огласка, потому что самые страшные должностные преступления совершаются из-за ее отсутствия, в кабинетной тиши.

— «НИ»: Когда вашему профсоюзу присвоят официальный статус?

— Сейчас идет сбор документов, составляются протоколы учредительных собраний для подачи в Минюст. Если нам не будут вставлять палки в колеса, по закону регистрация производится в течение одного месяца.

— «НИ»: Но вы предвидите сложности с регистрацией в Минюсте?

— 100 процентов. Все помнят мое уголовное дело, и я думаю, ничто не помешает министру МВД Колокольцеву снять трубку и с министром юстиции Коноваловым переговорить. 11 исковых заявлений о закрытии группы – суды идут до сих пор, и с меня все еще просят 150 тысяч рублей ущерба. По странному совпадению перед Новым годом на моей машине открутили гайки со всех четырех колес, а вращающаяся видеокамера на торце здания, по странному стечению обстоятельств, ничего не засняла. Ну, что делать? Будем решать проблемы по мере того, как они будут перед нами стоять. Опытные юристы будут этим заниматься.

— «НИ»: Уже есть примерные ощущения, какая численность будет у нового профсоюза полиции? Насколько он востребован?

— Мы за цифрами не гонимся пока. Начальная цель – зарегистрироваться самим, чтобы вслед регистрацию смогли пройти наши отделения, по меньшей мере, в половине регионов России. После статус межрегионального профсоюза можно будет менять на общероссийский. Делали предварительную перекличку. За 4 дня свое желание вступить в наш профсоюз выразило 3900 сотрудников – и это только те, кто увидел голосовалку во «Вконтакте» за эти считанные часы (потом она была закрыта). Я думаю, у нас будет весомая цифра.

Мы выведем из-под удара действующих сотрудников – в председателях будут отставные сотрудники или ветераны. Вы знаете, очень много по стране сочувствующих нынешним полицейским ветеранов. Главный штаб профсоюза будет в Москве. И он же будет оказывать помощь ячейкам в регионах.

— «НИ»: За какие проблемы возьметесь в первую очередь?

— Продолжим ликбезы – будем разжевывать новые нормы права, законодательную базу, объяснять, как этим пользоваться, чтобы защитить свои права (многие сотрудники об этом просто ничего не знают). Разработаем образцы заявлений для типовых конфликтных ситуаций с работодателем, будем обеспечивать их трудовые и социальные гарантии. Мало кто знает, но сейчас в МВД с этим большие проблемы – людей, например, просто перестали отпускать в отпуска. Когда определимся с количеством членов и взносами, наймем сильных юристов для организации «горячей линии» для помощи сотрудникам. Юристы будут оказывать и оперативную правовую помощь, и помогать разрешать трудовые споры в досудебном порядке, и, конечно, представлять интересы сотрудников в судах. Второе направление – социально-гуманитарное. У нас уже есть договоренности о взаимодействии с общественными организациями, с другими профсоюзами. У наших партнеров есть опыт по обеспечению своих членов социальными правами, выстроен диалог с властью. Билеты на льготные мероприятия, организация досуга, путевки в санатории, организация медобследований и всё в таком роде. Почему бы этот опыт не перенять? Также мы хотим учредить собственное СМИ для трансляций и репортажей из залов судов. Я считаю, нам сильно не хватает ресурса, который бы освещал деятельность и поведение судей и прокуроров в процессах, где на скамьях подсудимых оказываются полицейские. Необходим публичный разбор таких судебных заседаний, ведь очень часто права сторон в судах жестоким образом нарушаются.

— «НИ»: Как вы думаете, ком проблем уже достиг критической точки?

— Да, это уже произошло. В январе первый заместитель министра Горовой проводил совещание в одном из ведомств центрального аппарата МВД и практически официально признал: отток кадров из МВД достиг исторического максимума, количество личного состава близится к историческому минимуму. Такого не было никогда, сказал он. Через несколько месяцев МВД будет проводить экстренное совещание – тема: в полиции некому работать. Перед Новым годом на совещании в Москве был спрогнозирован некомлект 40% личного состава, то есть почти половины полиции сегодня у нас просто нет. Всё это скрывается, конечно. Но вот заколоченные наглухо опорные пункты охраны общественного порядка начинаем видеть мы все. Участковые увольняются повально. Отдел в Лефортово, например – по штату 25 участковых, работает из них 5. Цифры пугающие. И это та проблема, которая порождает проблему еще большую. 40% некомплект, на оставшийся состав в 60% несет прежнюю нагрузку. Заявлений как было 20 тысяч, так и осталось 20 тысяч. И начальник, видя что оставшийся личный состав не справляется, начинает еще больше кошмарить дисциплинарными взысканиями, в итоге увольняются даже те, кто увольняться не хотел. Это безвыходная закупорка, неразрешимый коллапс.

— Если какая-то весомая политическая сила, в том числе оппозиционная, предложит вам объединить усилия для решения общим проблем, как вы отреагируете?

— Закон о профсоюзах не запрещает объединяться с другими ассоциациями. Если с кем-то у нас будут общие цели, и не важно с кем, то почему бы вместе и не поискать пути решения общих проблем? В любой цивилизованной стране любая политическая сила борется за симпатии профсоюзов. Наш проект вне политики, но по каким-то важным моментам мы готовы взаимодействовать с политическими деятелями и силами, если это будет направлено на достижение общих задач.

— «НИ»: Увидим ли мы полицейских в ближайшем будущем на митингах за свои права? Или это сегодня по-прежнему звучит, как анекдот?

— Нашим оппонентом сейчас является МВД. Но когда начнутся темы с выводом полиции на улицы, то этим автоматически заинтересуется ФСБ. Мне, честно говоря, не хочется как-то втягивать в нашу конфронтацию еще одно силовое ведомство, поэтому пока речи об уличной протестной активности не идет. Я не хочу быть заложником собственных слов и говорить что ни при каких обстоятельствах этого не будет. Нет. Если нас будут давить и противодействовать нам, а не слышать нас и не решать наши проблемы, то это повлечет повышение градуса недовольства у людей и доведения информации до остальных. Сила действия равна противодействию. Чем сильнее прессинг, тем быстрее, по естественным законам природы, происходит прорыв. Под давлением у человека не остается выбора.

Надо заметить, что это не первая попытка создать профсоюз полицейских.

— Власть старается сделать всё, чтобы этого нового профсоюза не было, скажу вам честно. Под разными предлогами будут стараться им в регистрации отказать, а, если и пройдет регистрация, будут живо расправляться с людьми, которые создают ячейки в регионах, — рассказал «Новым Известиям» председатель Московского профсоюза полиции Михаил Пашкин. — Мы это испытываем на себе. В Иркутске прямо сейчас уничтожают отделение профсоюза, в Башкирии уже уничтожили. В Татарстане участковый создал региональный профсоюз – уволили сразу и расправились с его членами. С нашей судебной системой никаких гарантий защиты нет. Ни один профсоюз не сможет ничего добиться, если только у него не будет возможности объявить забастовку, а сотрудникам полиции объявлять забастовку запрещено по закону. Замкнутый круг.

Чем больше будет профсоюзов, тем лучше, и никакой конкуренции между нами быть не может, мы обеими руками «за» взаимодействие, продолжает профсоюзный полицейский лидер. Если у нового профсоюза есть силы шагнуть за пределы Москвы – это хорошо, потому что чем дальше от столицы, тем больший беспредел во всех сферах, не только в полиции, тем большее количество сотрудников и людей нуждается в помощи, поэтому я коллегам искренне желаю удачи, говорит Пашкин.

Источник: «Новые известия»